Москва

Пусть меня так пронзительно и неистово полюбит Париж, как меня любит Москва.
Как люблю её я.

Год 2010 – год Франции в России – особенный. Все мы живём и работаем в Москве: мои друзья, соседи, коллеги, Переделкинские односельчане. Но взгляды наши обращены на Францию. В этом году только в ту сторону. Надо сказать, и в другие годы мимо мы не смотрели. Мы, знаете, головой вертеть умеем, и не только головой: у нас и прочие неплохие места имеются (кроме головы). И вот всем, что есть в нас хорошего, мы вращаем: боимся упустить, не успеть, опоздать…

А потому наш взгляд пристальный, внимательный и озорной. Мы и от вас ждём таких взглядов. Будем ловить их, смущаться, кокетничать, долго-долго смотреть в глаза друг другу и признаваться в любви. Одним взмахом ресниц. Одним вздохом. Полуулыбкой. Шёпотом.

Мы хотим получить всё и сразу. Все эмоции, чувства, впечатления, настроения, вкусы, запахи. И звуки. Это так волшебно – жадное узнавание чего-то совсем другого, волнующего – встречи с другими людьми, другим языком, другим миром. Другая красивая жизнь. Какая она?

А вдруг следующий год годом Франции не будет? Ничего нельзя пропустить!

Москва моя – дикий, свежий и прекрасный ветер! Срывает тебя с места, ещё не знает куда, несёт тебя, сама несётся, наскакивает, обнимает тебя целиком, целует во все места сразу! Причёска испорчена, шарф на боку, пуговицы – вон. У вас счастливый вид, потому что так отчаянно закружить может только… (вы скажите, да любой город на свете, хоть Либревиль – столица Габона!) … нет, милые мои, только Москва. Спросите любого москвича. И он ничего не скажет вам про Габон. Москвич нынче скрытен. Но не весь!

Мои друзья с друзьями едут на Рождество в Москву. Трепещи, Великий город. В какой-то момент я понимаю, что без плана нам не обойтись. Чтобы не было так: «Завтра во сколько у нас что?» Поэтому я села писать план. Чтобы было разнообразие и драматургия. А что не смогу выразить словами, – нарисую.

Сейчас в Москве хорошо: мне даже нравится, хоть это и адский ад. А я этого не люблю. А наоборот люблю рай и определённость. Это очень удобно, когда определённость. Я вот о чём. Выходя из дома, знаешь точно – стоит пробка. Самая крайняя благоприятность – пробка едет. Хотя и незаметно. Заметно обратное – как будто стоит. Бросим машины, такси, старых извозчиков на таких же старых машинах. Вы знали, что в Москве самое красивое в мире Метро? И самое быстрое! Сверхзвуковое! И самое людное в час пик. Почти пробка…

Шутка! Поехали! Ведь нам совершенно некогда стоять в пробках. Может, у кого есть время…

Мои друзья и подруги приезжают в Москву совершенно неподготовленные, как если бы приезжали не из Страсбурга, Нью-Йорка и Бермингема, а с каких-нибудь совершенно тропических островов, – полуголые, а кое-где даже в чём мать родила! Каждый раз требуется шопинг, правда мнения разделяются на радикально противоположные. Джинсы, пуховики и вязанные носки-варежки против лайковой кожи, соболей и их лесных братьев. Все, кто против природы, но за красоту, изысканность и роскошь, тому достаются муфты, накидки, пелерины и джэкеты из мёртвых рысей, норок и шиншилл. Говорят, все эти штуковины передают вкус, утончённость и богатство их владельцев. А кто-то видит красоту и роскошь в пуховике-«дутике», хоть и выглядит человек в такой курточке как робот Бендер, охраняющий планету Земля от бездуховных и жестоких носителей натур-меха.

Пристрастие к меху у многих (за вычетом Гринписовцев) русских в крови. Он не выходит из моды уже несколько веков. Да и не только у русских. Убивать зверей модно во всём мире и в любое время. Убивать модно?

Очень грустно думать об этом, когда так холодно…

– 28 утром…

Шведы, финны, норвеги, исландцы, всевозможные восточные и западные северяне по всему миру! Напишите нам, что вы носите зимой, так чтобы тепло и совесть чиста и не мучила?

Билеты в Большой Зал Консерватории и Концертный Зал Чайковского должны быть куплены заранее. Хотя возможна и удачная покупка типа «шла мимо и вдруг смотрю – билеты». В Москве круглый год волшебные музыкальные вечера. Однажды заделавшись правильным меломаном, вы не бросите это дело ни какие деньги. А на Рождество это просто незабываемые события. И такое настроение случается каждый раз, когда вы соберётесь выйти в свет и в звуки музыки, как на первом свидании! И как было бы дивно, придя на симфонический концерт, ещё и потрясти в фойе всех без исключения окружающих толстым лоснящимся соболем, сползающим с воротника на живот и бриллиантами в ушах, шее и на двух-трёх пальцах (Безусловно, допустимо и на одном пальце, но тут непропорционально увеличивается каратность).

Хорошо, пуховик так пуховик… Воздушная, невесомая курточка по цене шубы… Мы движемся к демократии, я слышала. Согласна. Тогда демократичная – по цене рукава… быть может даже манжета от рукава! Или пуговки. Но тогда плюс платье. Нынче в Москве все в платьях! (Ну, все, кто не в джинсах.) Уж такая красота – поверьте! И резко увеличивает ваши шансы в пятницу вечером, как говорит Вуди Аллен совершенно по другому поводу. Причём увеличение шанса происходит в любом случае: дама вы или кавалер, – платью всё равно. Наряжайтесь!

Не забудьте, что после того, как вы приняли музыкальные сигналы из оркестра на концерте, вы должны послать ответные, собственные сигналы. Ну, это кто куда сможет. Можно орать песню в космос прямо на выходе из метро – с Маяковской, например. Можно ту же песню, но из люка лимузина. Даже и не очень поставленным голосом, как говорится, дурным. Вам будут аплодировать из окружающих машин, вместе с вами стоящих в пробке. Можно шептать соседке на ушко какую-нибудь глупость, как обычно делает мой муж, думая, что я его не вижу. Или мило хихикать другу в лацкан дорогого пиджака, сопровождая процесс (туда же – на лацкан) разводами новой с блёстками помады, как это делаю я, зная, что мой муж смотрит сейчас и прямо весь целиком меня ревнует. (Не забудьте размазать ладошкой остатки блёсток по всей поверхности пиджака, таким образом заметая следы порчи и придавая одежде так сказать праздничный налёт Рождества).

Непременно надо устремиться в пучину смеха, шума, гвалта, веселья и неразберихи! Называется это – поехали галдеть в клуб. Ночная жизнь в Москве хороша! И налажена. Галди – не хочу, хоть до утра. Хочешь – сиди томной красавицей и выпивай коктейль, а хочешь – топочи ногами танец, только что придуманный, а оттого сумасшедший и прекрасный, как и твоё настроение! Или смейся-хохочи без разбору надо всем на свете, над теми, кого нет рядом, со всеми, кто есть. Вот у нас какие места! Умора прямо!!! Поверьте!

Погуляли и спать. Хорошо под утро вернуться в отель. А ещё лучше укатить на дачу к друзьям. Валяться в чистом снегу. Пить глинтвейн. Сушить в бане мокрые штаны и дико новый дико дороженный кашемировый шарф. Орать на весь лес пятый куплет недопетой в лимузине песни и уснуть в полной тишине…

А проспав полдня спуститься на кухню и за плотным обедом, минуя завтрак, составить компанию хозяйке. «А сейчас будем резать Оливье! – улыбаясь, крикнет она вам. – Оливье, чтоб вы знали, – человек и салат. Вы, конечно же, знаете месье Люсьена Оливье? Это французский повар и владелец московского трактира «Эрмитаж», благодаря которому вот уже много десятилетий в праздничном застолье москвичей – от богатого ресторанного стола до студенческой вечеринки – обязательно присутствует традиционное блюдо в честь французской фамилии его создателя. А у каждой русской хозяйки, чтоб вы знали, свой рецепт. Тут нам месье Оливье не указ!»

Придётся выслушать, а лучше записать, чтобы хозяйку не обидеть. Так что потерпите, а лучше дайте ей свой, скажите – рецепт прабабушкин, и она, умилившись, расплачется, критично бормоча: «Господи, а каперс-то зачем? Глупость какая…». И вычеркнет ваш каперс к чёртовой бабушке.
«Так-то лучше, да, голубчик?».

Вот и всё, что вам нужно в Москве – ходить туда-сюда и быть счастливым.

Просто быть здесь.

Поверьте!

Она ждёт вас – моя Москва.

Prochainement la traduction sur l’espace membre